Ричард I Львиное Сердце. Повелитель Анжуйской империи - Вадим Георгиевич Устинов

конкретный адрес не представлялось возможным, однако нельзя было и отмести их как полностью несостоятельные. Многие, особенно среди французов и мусульман, пребывали в святом убеждении, что в этом деле замешан Ричард Львиное Сердце.

В пользу кандидатуры короля Англии как главного бенефициара убийства маркиза аргументы выдвигались достаточно спорные. Дескать, таким хитрым способом он желал расчистить путь к власти своему соратнику Анри II графу де Шампань. Но этот вопрос Ричарду было куда проще решить на заседании совета, который однозначно бы его поддержал. Ему не имело смысла плести столь сложную интригу, в успехе которой уверенности быть не могло, а вот шанс запятнать репутацию подлым убийством имелся весьма значительный. Кроме того, при всей тонкости в различиях между интригой и дипломатией, в интригах все-таки больше поднаторел Филипп Август, а дипломатом был как раз Ричард Львиное Сердце. И самое главное – отношения между Коррадо и Ричардом после вердикта совета кардинально изменились. Если раньше владыка Тира всецело поддерживал французскую фракцию, то ныне же избранный король Иерусалима безоговорочно признал верховенство предводителя крестового похода и свою формальную зависимость от него. Неоспоримым свидетельством тому стал наказ Коррадо, отданный жене: в случае его смерти передать атрибуты власти либо законному наследнику, либо, если таковой не будет установлен, – Ричарду Львиное Сердце.

Вторым подозреваемым совершенно логично оказался Салах ад-Дин, назначивший целями Горному Старцу сразу двух авторитетнейших крестоносцев – и Ричарда, и Коррадо. Но Рашид ад-Дин скорректировал заказ в своих интересах и предпочел убить лишь только маркиза Монферратского. Глава ассасинов не испытывал ни малейшего сомнения в том, что устранением Ричарда Львиное Сердце он развяжет султану руки для борьбы с самими ассасинами. Салах ад-Дин был ортодоксальным мусульманином и, следовательно, непримиримым врагом любого рода сектантов, каковым в его глазах, без сомнения, являлся шейх горы Синан.

Бытовало в Святой земле и третье мнение, которым обвинения возводились непосредственно на самого Горного Старца. Он-де руководствовался исключительно собственными соображениями и не желал, чтобы трон Иерусалима перешел к Коррадо. Две последние кандидатуры – Салах ад-Дина и Рашид ад-Дина – идеально походили на роль заказчиков убийства. По большому счету ни тому ни другому не нужен был изворотливый, умный, беспринципный, обладающий общепризнанными полководческими талантами правитель на троне Иерусалима.

И тем не менее все это были чисто умозрительные догадки. Тайну убийства, вероятно, знал схваченный ассасин. Возможно, он даже открыл ее под пытками. Но беда в том, что покушение произошло в Тире, где сильно было влияние сторонников Юга III герцога Бургундского и Филиппа де Дрё епископа Бовеского. Предводитель французского контингента и воинственный прелат задолго до этого проявили себя как ярые враги Ричарда Львиное Сердце. Естественно, что они использовали любую возможность, чтобы оклеветать короля Англии и умалить его славу.

Вот и сейчас герцог с епископом немедленно снарядили гонца к Филиппу Августу. Они советовали королю Франции держаться начеку и опасаться убийц, поскольку двое ассасинов по наущению Ричарда уже убили маркиза Монферратского, а после этого Горный Старец якобы отправил еще четверых во Францию по душу самого Филиппа. Получив тревожное известие, Филипп Август не то чтобы сильно испугался, хотя весьма трепетно относился к собственной персоне. Нет, он моментально понял, что послание открывает перед ним новые возможности по дискредитации противника. Король изменил обычаям предков и больше никуда не выходил без вооруженной охраны, как будто бы действительно боялся нападения ассасинов.

Эта демонстрация хорошо укладывалась в канву его действий в отношении Ричарда. Усердные подпевалы Филиппа Августа уже обвинили короля Англии в убийстве Филиппа графа Фландрского, а также в попытке отравить под Акрой самого короля Франции – якобы именно это стало причиной его тяжелой болезни. Клеветники предпочли забыть о том, что Ричард Львиное Сердце сам страдал в то же время от той же хвори, причем в более опасной ее форме. Впавшие в обвинительный раж французы приписывали Ричарду даже убийство Исаака Комнина, с легкостью игнорируя тот непреложный факт, что тиран Кипра был жив-здоров, хотя и пребывал в заключении в Маграте, неприступном замке госпитальеров.

Провокационные слухи не достигали того эффекта, на который рассчитывали их распространители, и даже напротив – вызывали возмущение своей откровенной предвзятостью.

* * *

Трагическая смерть Коррадо, только-только избранного королем Иерусалима, привела христиан Святой земли в замешательство, которым определенные силы попытались воспользоваться. Французские отряды во главе с Югом III герцогом Бургундским решили в тумане всеобщей растерянности захватить Тир от имени короля Франции. Но совершенно неожиданно для себя они столкнулись со стойким сопротивлением двадцатилетней Изабеллы. Беременная вдова покойного Коррадо затворилась в замке и объявила, что согласна передать власть над Тиром – но только самому Филиппу Августу лично, для чего тому придется вернуться из Франции в Святую землю. В противном случае она твердо намерена исполнять предсмертную волю супруга и передать все полномочия либо Ричарду Львиное Сердце, либо новому законному правителю.

И вот тут в полный рост встал вопрос о том, кого теперь можно считать законным правителем. Не повернулась ли фортуна снова лицом к Ги де Лузиньяну, имевшему права на трон более обоснованные, чем другие претенденты? Действительно, многие подталкивали его вступить в борьбу за призрачную корону Иерусалима – в первую очередь активность в этом направлении проявляли противники французов пизанцы. Однако менять богатый и спокойный Кипр на Священный город, находившийся под властью врагов, Лузиньяну было явно не с руки.

Неожиданно выяснилось, что христиане Сирии совсем не против, чтобы Иерусалимом управлял третий соискатель королевского титула – Анри де Шампань, хотя до этого считалось, что он недостаточно известен в Святой земле. Люди даже были согласны, чтобы формальные права на трон достались ему через женитьбу на вдове Коррадо. Вернувшись из Акры в Тир, Анри дал понять, что совсем не против такой комбинации, но, прежде чем дать на нее согласие, должен поставить в известность своего дядю. Он немедленно отправил гонцов к Ричарду Львиное Сердце, который, естественно, не возражал.

Правда, у короля Англии некоторые сомнения вызывала законность будущего брака: процедура развода Изабеллы с Онфруа де Тороном с течением времени не становилась менее сомнительной. Однако Ричард здраво рассудил – раз подозрения в недействительности женитьбы на наследнице короны Иерусалима нисколько не мешали маркизу Монферратскому, то и графу де Шампань они нимало не помешают.

Скандальности предстоящему бракосочетанию добавлял тот пикантный факт, что невеста ожидала ребенка от Коррадо. Но, невзирая на все толки и пересуды, свадебная церемония Анри и Изабеллы состоялась 5 мая 1192 года. Этот союз поддержали не только сторонники Ричарда Львиное Сердце, но и французы, поскольку граф де Шампань приходился также племянником и Филиппу Августу. На некоторое время он сумел стать связующим звеном между многонациональными отрядами короля Англии и французами герцога Бургундского, в отношениях которых после длительного конфликта наладилось хрупкое